Как мы писали на этой неделе, в январе 2025 года Программа исследований нелиберализма опубликовала работу Института исследований россии, Европы и Евразии Университета Джорджа Вашингтона «Разоблачение ГОНГО как агентов нелиберализма: исследование ОБСЕ», осуществленную профессором Себастьяном Пейрузом.
Мы писали, что доктор Пейруз, научный профессор международных отношений в Школе международных отношений Эллиотта в Университете Джорджа Вашингтона, общался во время подготовки этого исследования с экспертами нашей Ассоциации доктором Борисом Бабиным и Олесей Цыбулько касательно верификации данных по контролируемым правительством россии структурам «гражданского общества» (ГОНГО), замеченным в последнее десятилетие на мероприятиях ОБСЕ, и после публикации своей работы он поблагодарил нашу Ассоциацию за соответствующее сотрудничество.
Поскольку проблема исследования профессора Пейруза имеет весомое значение для дальнейшей деятельности нашей Ассоциации и других правозащитников в структурах ОБСЕ, по нашей просьбе он любезно согласился дать нам краткие комментарии по вышеуказанным вопросам.
Профессор Борис Бабин (Б.Б.) Нашли ли ваши исследования деятельности российских ГОНГО их связь с общей российской политикой противодействия развитию ОБСЕ, включая вопросы передачи председательства, уставные проблемы и блокирование СРЧВИ?
Профессор Себастьян Пейруз (С.П.) Использование Кремлем ГОНГО на Совещаниях ОБСЕ по рассмотрению выполнения обязательств, посвященное человеческому измерению (СРЧВИ) отражает его более широкую стратегию противодействия функционированию ОБСЕ. Россия последовательно нацеливалась на третье измерение Организации, которое ставит во главу угла права человека, свободные выборы и активное гражданское общество. Однако сами ГОНГО имеют ограниченное влияние на внутренние процессы ОБСЕ, такие как передача председательства или решения относительно СРЧВИ. Эти вопросы решаются путем переговоров между делегациями государств-членов, где ГОНГО не играют прямой роли.
При этом ГОНГО играют важную роль в укреплении нарративов Москвы и подрыве участия независимых неправительственных организаций (НПО), критикующих Кремль. Называя эти НПО «террористами, коррумпированными структурами или угрозами как внутренней, так и международной безопасности», ГОНГО работают над «легитимизацией» ограничительной политики и дискредитацией инакомыслия. Они также стремятся повлиять на правила ОБСЕ, выступая за более жесткий контроль над участием НПО в будущих встречах, усиливая авторитарные нарративы под видом «представления гражданского общества».
Б.Б. Установлены ли в вашем исследовании факты сотрудничества российских ГОНГО с ГОНГО других авторитарных государств, и если да, то какие субъекты этой деятельности были замечены?
С.П. Мое исследование не обнаружило явных доказательств прямого сотрудничества между российскими ГОНГО и ГОНГО других авторитарных государств. Однако косвенная связь очевидна, поскольку эти организации часто преследуют общие цели, такие как подрыв демократических принципов, центральных для ОБСЕ, включая свободу слова, объединений и честные выборы. Такая связь обычно возникает из параллельных правительственных директив, а не из формального сотрудничества.
На СРЧВИ и подобных мероприятиях ГОНГО из авторитарных режимов — россии и некоторых азиатских государств — сходятся в своей тактике. Они распространяют дезинформацию, используют «какнасчетизм» и манипулируют историческими нарративами для укрепления репутации своих правительств. Их цели включают «проецирование приверженности» нормам ОБСЕ, противодействие критике со стороны демократических делегаций и независимых НПО и дискредитацию политических оппонентов. Выставляя такие основные права, как свобода слова, как «угрозыу безопасности» — часто ссылаясь на «терроризм» — эти ГОНГО стремятся оправдать авторитарный контроль и экспортировать такие модели на международном уровне. Хотя они не обязательно взаимосвязаны, их объединенные действия укрепляют авторитарные режимы внутри страны и бросают вызов демократическим нормам во всем мире.
Б.Б. Какие характерные дезинформационные заявления или фейки распространялись подконтрольными россии ГОНГО, связанными с Крымом, на мероприятиях ОБСЕ?
С.П. Подконтрольные россии ГОНГО, связанные с Крымом, распространяли многочисленные дезинформационные нарративы, чтобы «легитимизировать» попытку аннексии и представить регион как «процветающий под российским управлением». Центральное утверждение заключается в том, что «референдум» в Крыму 2014 года был «свободным и демократическим», несмотря на то, что он был широко признан незаконным в соответствии с международным правом. Другие нарративы подчеркивают якобы «улучшения в области прав меньшинств» и «этническую гармонию в Крыму», что противоречит независимым отчетам, документирующим системные репрессии в отношении крымских татар и проукраинских активистов.
Кроме того, эти ГОНГО утверждают, что Крым пережил «значительное развитие» под контролем россии, удобно игнорируя многочисленные доказательства нарушений прав человека, экономической стагнации и ухудшения условий жизни. Такие нарративы направлены на изменение международного восприятия, одновременно подавляя голоса тех, кто пострадал от оккупации.
Б.Б. Планируете ли вы и дальше продвигать свои исследования, в том числе на мероприятиях ОБСЕ, и продолжите ли вы анализировать проблемы, создаваемые авторитарно контролируемыми ГОНГО в международных структурах?
С.П. Безусловно. Я планирую представить свои исследования на конференциях, семинарах и неформальных дискуссиях как в академической, так и в политической среде. Я намерен расширить свой анализ роли ГОНГО в подрыве международных институтов, таких как ОБСЕ, и раскрыть их вклад в глобальное распространение авторитаризма. Эти организации стали жизненно важными инструментами для авторитарных режимов, представляя значительную угрозу демократии и институтам, которые ее защищают.
Будущие усилия будут включать мониторинг развивающихся стратегий ГОНГО, в частности, их использования дезинформации и их растущего участия в формировании международных норм. Привлечение политиков, ученых, аналитических центров и гражданского общества имеет важное значение для эффективного противодействия этим тенденциям. Я продолжу свои исследования политического авторитаризма в Центральной Азии — регионе, центральном для моей экспертизы, — сосредоточившись на том, как авторитарные режимы формируют и корректируют свои стратегии для консолидации внутренней власти и повышения своей международной легитимности.
