Как известно, утро субботы, 29 октября, в Севастополе было неспокойным. Согласно сообщений медиа неизвестные беспилотные летательные и водные аппараты атаковали главную базу флота государства-агрессора. Есть информация о повреждениях кораблей, в том числе флагмана – фрегата «Адмирал Макаров». Украинская сторона не подтверждает, хотя и не опровергает свою причастность к данному нападению [1]. Российское министерство обороны, в свою очередь, назвало произошедшее «террористическим актом» и заявило о» выходе россии из заключенных летом зерновых соглашений». Представитель российского МИД заявила о намерении созвать по данному поводу Совет Безопасности ООН [3].
По-видимому, авторы Женевских конвенций очень удивились бы, если бы узнали, что сторона международного вооруженного конфликта называет вероятное нападение другой стороны конфликта на свои боевые корабли «актом терроризма». Ранее даже российские чиновники не доходили в своих утверждениях до того, чтобы называть «терроризмом» уничтожение крейсера «Москва» или подрыв десантных кораблей в Бердянском порту. Однако, поскольку именно такая аргументация прозвучала с российской стороны, АРК попытается разобраться, почему нападение на боевые корабли не является терактом, а также почему российская сторона прибегла к подобной риторике. Вопрос исследовал юрист-международник Алексей Плотников.
Между российской федерацией и Украиной более восьми лет идет война, или, в терминах международного гуманитарного права – международный вооруженный конфликт. В этом конфликте действуют нормы международного права вооруженных конфликтов, которые делают различия между военными объектами, которые могут быть целями нападения и гражданскими объектами, которые не должны быть целями нападения. Определение военного объекта содержится во второй части статьи 52 Дополнительного протокола (I) к Женевским конвенциям, согласно которой «военные объекты ограничиваются теми объектами, которые в силу своего характера, расположения, назначения или использования вносят эффективный вклад в военные действия и полное или частичное разрушение, захват или нейтрализация которых при существующих в данный момент обстоятельствах дает явное военное преимущество» [3].
Довольно странно доказывать, что боевой корабль является военным объектом, а значит и законной целью нападения, но для российского минобороны объясним, что по своему характеру и назначению боевой корабль существует исключительно для того, чтобы вносить эффективный вклад в военные действия, а его уничтожение дает явное военное преимущество. Невозможно придумать никакого другого назначения для плавучего объекта, который используется для обстрелов украинских городов ракетами «Калибр» и служит флагманом (а значит и местом размещения штаба) большой корабельной группировки. Не менее очевидно, что уничтожение этого объекта дает явное военное преимущество Украине, которая таким образом уменьшает способность противника вести военные операции на море. Те же соображения касаются других кораблей, которые, по всей вероятности, пострадали в результате атаки на бухту Севастополя. Речь идет о законных военных целях, которые Украина имела право атаковать. Ни один гражданский объект, как известно, от атаки не пострадал.
Но существует ли гипотетическая ситуация, когда нападение на военный объект будет считаться терроризмом? Согласно статье 2(1)(b) Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма, терроризмом считается любое деяние, направленное «на то, чтобы вызвать смерть какого-либо гражданского лица или любого другого лица, не принимающего активного участия в военных действиях в ситуации вооруженного конфликта, или причинить ему тяжкое телесное повреждение, когда цель такого деяния в силу его характера или контекста заключается в том, чтобы запугать население или заставить правительство или международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения» [4].
О смерти гражданских лиц или лиц, не принимающих активное участие в боевых действиях в результате атаки на корабли в Севастополе неизвестно. Если от этого нападения и есть пострадавшие, то ими могли стать исключительно военнослужащие, что не позволяет считать данное событие актом терроризма. Понятно, что взрывы в Севастополе могли напугать население, но очевидно, что цель атаки на корабли заключалась не в устрашении гражданских, не в неких «политических требованиях», а в уничтожении военного объекта. Таким образом, ничто не позволяет считать атаку на российские корабли в гавани Севастополя утром 29 октября актом терроризма.
После небольшого повествования об очевидном, зададимся вопросом: зачем российские чиновники делают такие откровенные и бессмысленные заявления? Почему заявления о терроризме делает министерство обороны, которое не может не понимать, что с таким же успехом оно может называть терроризмом, например, обстрелы военных складов оккупантов украинскими ракетчиками?
Объяснение, лежащее на поверхности, – попытка избежать ответственности. За военное поражение, ведь повреждение флагмана флота и других кораблей на собственной базе – именно военное поражение, наступает ответственность армии, а вот террористический акт – это «ответственность правоохранительных органов». Однако поддержка этих утверждений со стороны российского МИД, расценившего атаку в бухте Севастополя как теракт, и под этим поводом заявившего о «выходе из зерновых договоренностей», позволяет считать, что речь идет не о попытке одного из ведомств агрессора снять с себя ответственность, а именно о «государственной позиции».
Сама российская федерация связывает эту свою позицию с выходом из «зерновых соглашений». Якобы нарушение соглашений произошло со стороны Украины, поэтому россия теперь якобы «ими не связана». Действительно, согласно соглашению, «ни военные корабли, самолеты, беспилотные летательные аппараты (БПЛА) не могут приближаться к морскому гуманитарному коридору». Однако, как правильно написал главный редактор сайта «BlackSeaNews» Андрей Клименко, где коридор, а где Севастополь? [5]. Удаленность главной российской базы от согласованного маршрута зернового коридора со всей очевидностью демонстрирует безосновательность российских заявлений. К тому же остается вопрос: при чем здесь «терроризм»?
Представляется, что подлинное объяснение здесь может быть только одно – обвинение жертвы. Российский диктатор, удерживающий власть благодаря манипуляциям с выборами, обвиняет законно избранную украинскую власть в «нелегитимности». Россия, являясь государством-агрессором, обвиняет Украину в «агрессии». Российская армия, используя террор против гражданского населения как метод ведения войны, обвиняет украинскую армию в «нападениях на гражданские объекты». Ища возможности сорвать зерновые договоренности, российская дипломатия обвиняет Украину в «нарушении соглашений». Сейчас более чем реальной выглядит перспектива широкого признания россии государством-террористом, поэтому она прибегает к своему обычному приему – обвинить оппонента в том, что делает сама.
О том почему действия россии следует рассматривать как терроризм АРК писала неоднократно [6], [7], так что, не будем повторяться. Список действий, позволяющих считать российский режим террористическим, достаточно полно изложен в резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы от 11 октября [8]. Он включает угрозы применения ядерного оружия и провокации на ядерных объектах Украины, продолжающиеся артиллерийские обстрелы гражданских объектов, уничтожение гражданских свобод в самой россии и оккупированных территориях, хакерские атаки, шантаж международного сообщества и т.д. Достаточно близка перспектива признания россии террористом в Европарламенте [9] и в Конгрессе США [10]. Шансов избежать такого развития событий у государства-агрессора немного, и один из них – утопить решение в продолжительных дебатах. Обвинение Украины вместо россии выглядит как попытка создать предмет для дальнейших дискуссий из-за приравнивания жертвы к агрессору и отсрочить неизбежное.
Чего же россия пытается избежать, обвиняя Украину в терроризме, и почему именно сейчас? Ведь отдельные государства уже признали россию государством-террористом, например, Украина это сделала еще весной [11]. Дело в том, что в международном праве нет ни специального статуса государства-террориста или террористического режима, ни отдельной процедуры признания определенного государства или режима террористическим. Признание государства террористическим происходит на уровне отдельных государств и международных организаций. Для большинства государств это правовой и политический шаг, имеющий, в том числе и символическое значение, но в случае США и ЕС он может иметь немедленные, конкретные и негативные последствия для российского режима и российских элит.
Признание государством-террористом в США не только отправит россию в малоуважаемый клуб, в котором, кроме нее, сейчас находятся Куба, Иран, Северная Корея и Сирия, но и повлечет за собой запрет для любых граждан США и американских компаний на ведение любых финансовых. операций с российским правительством и жесткий контроль любых транзакций, по которым существует подозрение, что они совершаются в связи с российскими юридическими лицами. Российское имущество в США потеряет иммунитет и может быть продано по решению американского суда. Индивидуальные санкции затронут не только государственные компании и чиновников, но и тысячи связанных с ними лиц, что сделает практически невозможным пребывание в США российских денег и лиц, связанных с этими деньгами, в том числе, членов семей российских чиновников.
Более того, американские санкции могут затронуть и иностранных лиц и компании, ведущие бизнес, связанный с государством-террористом. Это повлечет за собой существенное осложнение для россии любых иностранных закупок, в том числе и связанных спроизводством вооружений. Здесь следует оговориться, что наложение ареста или продажа российского имущества в США может производиться только для обеспечения исков граждан этой страны. Не стоит ожидать, что такое имущество может быть немедленно использовано для возмещения в пользу Украины. Но вряд ли это утешит российскую элиту и российский оборонно-промышленный комплекс, которые окончательно лишатся доступа к американским деньгам и технологиям. Здесь советуем материал, подготовленный Институтом законодательных идей, содержащий подробный анализ последствий признания россии спонсором терроризма в США [12].
Что касается ЕС, то в нем отсутствует конкретная процедура признания государства спонсором терроризма на общесоюзном уровне [13], однако это не делает потенциальное признание россии спонсором терроризма «более приятным». Первое возможное следствие – принятие соответствующих решений на уровне государств-членов, опирающихся на решение всего Европарламента. Следствием станут новые санкции и законодательные ограничения в государствах-членах ЕС, которые будут наложены согласно законодательству о борьбе с терроризмом. Второе возможное следствие – применение ограничительных мер, аналогичных тем, что ЕС применяет для борьбы с террористическими организациями и лицами и компаниями, подозреваемыми в поддержке террористов. Это будет означать, что европейские санкции будут распространены не только на российские компании, но и на все компании, ведущие бизнес с россией. Что касается физических лиц, то европейские санкционные списки коснутся не только лиц, связанных с правящим в россии режимом, но и всех, кто связан с этими лицами или любым способом финансирует их.
Подытоживая, признание россии государством-террористом Советом Европы и отдельными странами было в частности политическим шагом. Возможное признание ее государством-террористом в США и ЕС означает новый уровень санкций, что может нанести сокрушительный удар по любому импорту технологий в россию, а также по карманам представителей российского режима. Неудивительно, что агрессор пытается всеми способами этого избежать, в том числе обвиняя в терроризме Украину. 31 октября состоялось созванное россией заседание Совета Безопасности ООН. И прогнозируемо, что российские аргументы относительно якобы «украинского терроризма» на нем были отвергнуты, и они в дальнейшем не смогут затормозить процесс признания государства-агрессора спонсором терроризма в США и ЕС.
1. https://www.bbc.com/ukrainian/news-63437633
2. https://fakty.com.ua/ua/svit/rosiya/20221029-pidryv-flotu-rf-ta-zryv-zernovoyi-ugody-shho-vidomo-pro-vybuhy-u-sevastopoli/
3. https://zakon.rada.gov.ua/laws/show/995_199#Text
4. https://zakon.rada.gov.ua/laws/show/995_518#Text
5. https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=pfbid027wNPoU3fmW7ncTF2bz9Uy2NdNhFZzLKthfLQ93hnRYW7wDKDMRfDHiNzCPQ8KPKjl&id=100003576664760
6. https://arc.construction/36303?lang=uk
7. https://arc.construction/33572?lang=uk
8. https://pace.coe.int/pdf/1f8702a790f20dff3019431f3c84f0933d99e66fdcc20d2af25222ae7f712cf3/resolution%202463.pdf
9. https://kyivindependent.com/news-feed/eu-parliament-to-vote-on-recognizing-russia-as-state-sponsor-of-terrorism
10. https://www.ukrinform.net/rubric-polytics/3589578-us-congress-to-consider-recognizing-russia-as-state-sponsor-of-terrorism.html
11. https://zakon.rada.gov.ua/laws/show/2265-20#Text
12. https://izi.institute/research/vyznannya-rosiyi-derzhavoyu-sponsorom-teroryzmu-yak-ukrayina-vygraye-vid-czogo-finansovo/
13. https://www.eeas.europa.eu/eeas/russia-speech-behalf-high-representativevice-president-josep-borrell-ep-debate-possible_en
