Эксперт нашей ассоциации профессор Борис Бабин объявил собственную позицию на полях Всемирного юридического конгресса 2021 года в Колумбии в рамках дискуссии касаемо вызовов устойчивого развития. Мы публикуем это важное для вопросов устойчивого развития Крыма заявление. Идеи устойчивого роста имеют достаточно долгую политико-правовую историю. Концепция Джона Милля по поводу «счастливого населения» только трансформировала идеи Франсиско Виттории о jus communicationis et societatis humanae и взгляды Бартоломе де лас Касаса, провозглашенные во время Дебатов во Вальядолиде. Так, Комиссия Брундтланда ООН, предложив всему миру концепцию устойчивого развития, не «открыла Америку», и она имела хорошо обоснованную почву для развития соответствующих механизмов. Следовательно, последние четыре десятилетия соответствующей национальной, региональной и общечеловеческой практики должны дать нам прямой ответ на ключевой вопрос – воплощены ли идеи устойчивого развития в юридическую реальность. Такие вызовы развития, как конфликты, неравенство и пандемии, являются давними чертами человеческого рода. Конечно, сегодня войны носят гибридный характер, дискриминация приобрела форму цифрового разрыва, а заражение – это не только форс-мажор, но и часто дело человеческих рук. Но механизмы правового противодействия несправедливости часто одинаковы.
Но когда мы говорим о правовой базе устойчивого развития, то ключевым вопросом является соответствующий субъект и объект прав. Не так уж плохо говорить обо всем человечестве в политическом смысле, но перед юристом возникает ключевой вопрос – кто имеет компетенцию представлять такое лицо в любом процессе. Семьдесят семь лет назад народы Объединенных Наций определили соответствующую компетенцию Совета Безопасности действовать с императивной компетенцией, борясь за мир и процветание всей человеческой цивилизации. Не буду задавать риторический вопрос –эффективен ли такой механизм сам по себе. Но могу указать, просто как юрист, что как минимум такие процедуры не безупречны с юридической точки зрения, поскольку они некорректны как минимум в отношении двух «постоянных государств-членов», таких как Россия и коммунистический Китай, согласно прямым требованиям текущих статей Устава ООН.
Конечно, можно указать на механизмы Генеральной Ассамблеи и ЭКОСОР, но до сих пор не было одобрено ни одной фундаментальной конвенции по устойчивому развитию. Можем напомнить предложения Декларации тысячелетия, Монтеррейского консенсуса, Йоханнесбургской декларации, Рио-де-Жанейрськой декларации и Повестки дня – 21,Барбадосской декларации и некоторых других программ, и планов действий. Но все эти документы программировали шаги государств и международных структур, не устанавливая юридически обязательных правил. Десять лет назад в своей диссертации я подчеркивал, что международные программы стали отдельным источником современного международного права. Но до сих пор нет четкого видения, и тогда и сейчас, как именно программные нормы могут стать основой для судебного разбирательства на национальном или международном уровнях в сфере устойчивого развития.
Но при отсутствии обязательных универсальных норм договоров, пятнадцать лет деятельности Совета по правам человека можно определить как хорошую фактическую практику относительно соответствующего международно-правового обеспечения. Специальные процедуры такого Совета включают более 45 тематических экспертов ООН по правам человека, имеющих полномочия отчитываться и консультироваться по вопросам прав человека по определенной теме или конкретной стране. Их работа заключается не только в исследовании и предоставлении предложений, но и в сборе сообщений от структур гражданского общества, ученых и даже отдельных лиц. Такие механизмы позволяют применять для решения широкого круга задач по устойчивому развитию. По-моему, удивительно, что такие коммуникации мало используются юристами, которые занимаются проблемами развития.
Например, Ассоциация Реинтеграции Крыма в течение последних двух лет направила в рамках вышеупомянутых процедур Совета по правам человека более сорока обращений по поводу вызовов устойчивого развития в сфере межгосударственного конфликта, который продолжается вокруг Крымского полуострова. В своих заявлениях мы обращали внимание официальных лиц ООН на вызовы устойчивого развития со стороны военизированных структур, созданных и поддерживаемых российскими захватчиками, такими как частные военные компании и «союзы ветеранов» локальных конфликтов. Мы отметили риски устойчивого развития региона, которые создает явно неэффективное обращение «администрации» с водой, сельским хозяйством и отходами на Крымском полуострове, а также относительно соответствующих комплексных проблем в региональных системах образования и здравоохранения, относительно неупорядоченных процессов урбанизации и миграции, включая торговлю людьми, контролируемой де-факто «властью».
Наша Ассоциация предложила в рамках таких процедур ООН создать в регионе две специальные зоны относительно уязвимых экосистем, которые имеют решающее значение для местных жителей, включая общины коренных народов. Таким образом, наши представления нашли отражение в деятельности следующих специальных докладчиков ООН: по праву на развитие, по правам человека на безопасную питьевую воду и санитарию, по праву на еду, по правам человека на окружающую среду, относительно токсичных отходов и правам человека, право на достаточное жилье, в отношении односторонних принудительных мер и других, включая независимых экспертов ООН по последствиям внешнего долга и содействие справедливому международному порядку. Эти эксперты направляют соответствующие отчеты в Генеральную Ассамблею и Совет по правам человека ООН, и они официально опубликовали наши сообщения, с особой благодарностью за вклад, позволяющий предоставить примеры, которые можно адаптировать и использовать в конкретных национальных условиях.
Но такие шаги, даже предпринятые нашей Ассоциацией на универсальном уровне, не создали юридически обязательные последствия для потерпевших, права которых мы представляем. Их ключевое значение, кажется, заключается в разработке полной концепции проблему устойчивого развития на глобальном уровне, и важную роль в этих вопросах играет Форум ООН по бизнесу и правам человека, равно как и Рабочая группа ООН по правам человека, транснациональным корпорациям и другому бизнесу.
Наша Ассоциация приняла активное участие в Консультациях для Восточной Европы и Центральной Азии, созванных этой рабочей группой в 2021 году, с основным вниманием относительно рисков устойчивого развития в условиях межгосударственных конфликтов, а также относительно соотношения международных механизмов защиты прав человека и защиты инвестиций в соответствующих условиях.
С другой стороны, международное правосудие признало проблемы устойчивого развития последних десятилетий. Как отметил Международный суд ООН по делу «Венгрия против Словакии» («Проект Габчиково-Надьмарош»), необходимость согласования экономического развития с защитой окружающей среды точно выражена в концепции устойчивого развития. Эта концепция нашла отражение позже по делу Международного суда ООН «Аргентина против Уругвая» («Цюллюзные заводы на реке Уругвай»). Но в других делах, таких как «Боливия против Чили» («Обязательства договориться о доступе к Тихому океану»), «Австралия против Японии» («Китовый промысел в Антарктике»), Испания против Канады («Юрисдикция по рыболовству») ) и «Эквадор против Колумбии» («Распыление гербицидов с воздуха») Международный суд ООН не обосновал свою позицию по этой категории, не очень далекой от предмета указанных дел. Поэтому я хочу верить, что Международный Суд реализует эту концепцию по другим незавершенным делам, таким как «Украина против Российской Федерации» 2016 г. в рамках угроз для устойчивого развития, связанных с расовой дискриминацией, антиисламизмом, антисемитизмом и ксенофобией, в частности связанных с принудительным внутренним перемещением и потоками беженцев.
Поскольку возможность участвовать в делах Международного Суда для защиты права на развитие для практикующих юристов нечастая, механизмы региональных судов по правам человека становятся максимально важными. Поскольку поправки к Европейской конвенции по правам человека по поводу права на здоровую окружающую среду все еще разрабатываются, вопросы устойчивого развития сейчас усиливаются деятельностью Европейского суда, защищающего право на жизнь, частность и собственность. Такой подход появился в ЕСПЧ по делу «Лопес Остра против Испании» и был развит по делам «Джакомелли против Италии», «Энерилдиз против Турции», «Пости и Рахко против Финляндии», «Фадеева против России», «Киртатос против Греции» и «Хаммер против Соединенного Королевства».
В текущей практике нашей Ассоциации мы передавали в Европейский суд несколько конфиденциальных индивидуальных обращений потерпевших, проживающих в Крыму, которые касались вопросов устойчивого развития. В то же время на рассмотрении в Европейском суде находятся межгосударственные дела в отношении Крыма, такие как «Украина против России» 2014 года и «Россия против Украины» 2021 года. В соответствующем решении 2021 года Европейский суд уже установил практику экспроприации без компенсации имущества гражданских и частных предприятий фактической «властью» России в регионе, что напрямую связано с нарушениями относительно устойчивого развития.
Также можно вспомнить практику Африканской комиссии по правам человека и народов по устойчивому развитию, в частности дело «Огони против Нигерии» и дело «Эндоройса против Кении». Но наиболее фундаментальный подход в этих вопросах сделал Межамериканский суд по правам человека. Впервые это нашло отражение в деле «Коренная община Якье Акса против Парагвая», а позже Консультативное заключение Межамериканского суда 23/17 подчеркнул взаимозависимость и неделимость между правами человека, окружающей средой и устойчивым развитием. Это позволило связать вопросы развития не только с правилами Сан-Сальвадорского протокола, но и со статьей 26 Американской конвенции, закрепляющей право на прогрессивное развитие. Поэтому дело «Ассоциация Лхака Хонхат против Аргентины» стало решающим в 2020 году, когда Межамериканский суд увязал права на здоровую окружающую среду, собственность коренного населения, культурную самобытность, пищу и воду с прогрессивным развитием экономических, социальных и культурных прав.
И, конечно, права и проблемы коренных народов не случайны и никогда не были случайными в контексте устойчивого развития. Две истории о поддержке Декларации ООН о правах коренных народов Колумбией в 2009 году и Украиной в 2014 году стали слишком общими по своей сути, даже если это произошло на разных континентах. В Украине реальная юридическая практика защиты прав коренных народов, в том числе коллективных, была усложнена в последние годы, поскольку не было разработано законодательство, реализующее требования Декларации. Но в 2021 году был одобрен национальный закон Украины о коренных народах, и наша Ассоциация активно участвует, совместно с властными органами и учеными, в разработке подзаконных актов о легализации представительных органов коренных народов и о порядке проведения консультаций с ними.
Относительно вопроса устойчивого развития обратите внимание на статью 7 настоящего Закона, о праве коренных народов Украины на устойчивое развитие. Она указывает, что коренные народы Украины через свои представительные органы имеют право устанавливать приоритеты и разрабатывать стратегии реализации своего права на развитие. Это право предусматривает участие в разработке и реализации государственных и региональных программ, а также других стратегических и программных документов на основе свободного, предварительного и осознанного согласия вопросов, связанных с правами и законными интересами коренных народов Украины и их интеграцией в украинское общество. Эта статья также гарантирует коренным народам Украины право направлять часть доходов, поступающих в бюджеты Украины всех уровней для использования природных ресурсов Крыма, на нужды коренного населения. Эти нормы лоббировались мной и некоторыми другими украинскими экспертами за последние пятнадцать лет, а сейчас они приняты высшими органами власти. Поэтому надеюсь в будущем доложить результаты практической реализации таких правовых новелл в рамках вопросов устойчивого развития.
