Для надлежащей уголовной квалификации совершения в акватории Черного моря международных правонарушений, в частности, захват в условиях российско-украинского конфликта буровых платформ, необходимо определиться с международно-правовыми признаками пиратства и с квалификацией этого преступления в национальном праве. Согласно требованиям ст. 101 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. пиратством (фр. «Piraterie», англ. «Piracy») является любой неправомерный акт насилия, задержания или грабежа, совершаемого с личными целями (англ. «For private ends», франц . «à des fins privées») экипажем или пассажирами какого-либо частного судна или частного самолета (англ. «privateship or a private aircraft», франц. «d’un navire ou d’un aéronef privé»). Этот акт должен быть направленным против другого судна или самолета, или против лиц или имущества находящихся на их борту в открытом море; или против любого судна или самолета, лиц или имущества вместе вне юрисдикции какого-либо государства. К пиратству Конвенция 1982 г. относит акт добровольного участия, совершенное со знанием обстоятельств, в использовании судна или самолёта, из-за которого они становятся пиратским судном или самолетом (т.е. средством совершения преступления пиратства) или подстрекательство или осознанное содействие непосредственно пиратству или указанному акту добровольного участия в преобразовании судна на пиратское.
С выше изложенного следует невозможность международно-правовой квалификации как пиратства любых действий публичного характера, то есть действий со стороны экипажа (команды) военного корабля (судна), другого судна, которое выполняет публичные функции (морская охрана, таможенная и т.д.). По ст. 102 Конвенции 1982 г. пиратскими действиями могут определяться действия, которые совершаются военным кораблем, государственным судном или государственным самолетом (англ. «Warship, government ship or government aircraft») исключительно при условии, если его экипаж поднял мятеж и захватил контроль(англ. «whose crew has mutinied and taken control») над этим судном (кораблем, самолетом), и соответственно если действия экипажа и его членов не охватываются умыслом гражданской или военной власти, независимо от уровня и характера этой власти (центральная, местная, гражданская, военная, оккупационная, международная и т.д.).
Из норм ст. 103, 105 Конвенции 1982 г. следует сенсуальное разграничение пиратского судна(то есть судно, которое используется в качестве орудия для пиратства) и судно, захваченное путем пиратских действий, такого, что находится во власти пиратов. При этом захваченные буровые платформы при любых обстоятельствах квалификации не могут рассматриваться как пиратские судна (поскольку они не используются для пиратской деятельности, то есть для захвата других самолетов или суден). Поэтому упомянутый в ст. 101 «акт добровольного участия» по захвату буровых платформ ПАО «Черноморнефтегаз» также не может квалифицироваться, как пиратство. Из норм Конвенции 1982 г. следует, что стационарные буровые платформы вообще не охватываются определением судна, которое употребляется в этом договоре, то есть они по определению не могут быть объектом пиратского нападения в соответствии с Конвенцией. Таким образом, международно-правовая квалификация захвата буровых платформ как акта пиратства в соответствии с нормами Конвенции 1982 г. не имеет практической перспективы.
Нормы Конвенции 1982 г. признаются как ключевые в квалификации пиратства текущими актами ООН по вопросам противодействия пиратству в Гвинейском заливе и в водах, близких к Сомали, а именно — резолюциями Совета Безопасности ООН 1897 (2009) от 30 ноября 2009,1950 (2010 ) от 23 ноября 2010, 2077 (2012) от 21 ноября 2012, 2184 (2014) от 12 ноября 2014,2246 (2015) от 10 ноября 2015 и 2316 (2016) от 9 ноября 2016 г., докладом генсекретаря ООН о ситуации с пиратством и вооруженным разбоем на море у берегов Сомали от 7 октября 2016 S /2016/843, заявлением Председателя Совета Безопасности ООН от 25 апреля 2016 S / PRST /2016/4 и тому подобное.
Все эти акты признают ключевую роль Конвенции 1982 г. в установлении универсальных механизмов противодействия пиратству, развивают нормы Конвенции в отношении частного характера пиратской деятельности. Субъекты пиратства определяются в этих актах, как «банды пиратов», «международные преступные сообщества» и «преступные сети, которые стоят за нападениями пиратов», констатируют связь между пиратами и террористическими группами. Все указанные акты подчеркивают, что международную опасность представляют, как акты пиратства, так и «вооруженный разбой на море» (англ. «Armed robbery at sea», франц. «Vols àmain armée en mer»), что по содержанию этих актов отделяются от пиратства.
В контексте определения содержания вооруженного разбоя на море важным является упоминание в резолюции Совета Безопасности ООН 2316 (2016) от 9 ноября 2016, не только Конвенции 1982 г. (которая не предусматривает иных, кроме пиратство, ситуаций разбоя на море), но и Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства 1988 г. Такое упоминание осуществлено в контексте признания резолюции Совета безопасности ООН 2316 (2016) компетенции государств установить составы преступлений (касаемо пиратства так и относительно вооруженного разбоя на море) и определить собственную юрисдикцию одновременно в отношении обоих конвенций. Это позволяет отнести категорию «вооруженный разбой на море», которое не является пиратством, именно к противоправным действиям, предусмотренных Конвенцией 1988 г. Хотя эта Конвенция не охватывает ситуации противоправного захвата буровой платформы, одновременно с ней в 1988 году был обработан и открыт к подписанию Протокол о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на шельфе.
По ст. 1 настоящего Протокола соответствующие положения Конвенции 1988 г. также применяются mutatis mutandis к преступлениям, когда такие преступления совершаются на борту или против стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе. Протокол 1988 г. определяет «стационарную платформу» как искусственный остров, установку или сооружение, постоянно закрепленное на морском дне для разведки или разработки ресурсов, или для других экономических целей. По ст. 2 этого акта любое лицо совершает преступление, если оно незаконно и преднамеренно: захватывает стационарную платформу или осуществляет контроль над ней силой или угрозой силы, или путем любой другой формы запугивания; или совершает акт насилия против лица на стационарной платформе, если этот акт может угрожать его безопасности; или разрушает стационарную платформу или наносит ей повреждение, которое может угрожать ее безопасности; или размещает или совершает действия для размещения на стационарной платформе каким бы то ни было способом устройство или вещество, которое может разрушить эту стационарную платформу или создать угрозу для ее безопасности и тому подобное.
Как Конвенция, так и Протокол 1988 г. были ратифицированы Украиной постановлением Верховной Рады Украины № 3735-XII от 17 декабря 1993 г .; официальный перевод Протоколана украинском опубликован в Официальном вестнике Украины за 2007 г.. № 12, статья 465. РФ присоединилась как к Конвенции, так и к Протоколу 1988 г. федеральным законом от 6 марта 2001 № 22-ФЗ. Итак, Украина имеет гарантированную международным правом компетенцию по криминализации в национальном праве деяний, предусмотренных в ст. 2 Протокола 1988 г .; формат такой криминализации Украина может определять самостоятельно.
Стоит заметить, что в 2005 г. был подписан Протокол к Конвенции 1988 г. И Протокол к Протоколу 1988 г., которыми была введена ст. 2 bis Конвенции и распространено ее на сферу действия Протокола 1988 г. по этой статье нормы Конвенции и Протокола применяются к действиям вооруженных сил во время вооруженного конфликта, как эти термины понимаются и регулируются в международном гуманитарном праве, и к действиям, предпринимаемых вооруженными силами государства в целях осуществления их официальных функций, поскольку они регулируются другими нормами международного права. Протоколы 2005 вступили в силу в 2010 г., к ним присоединилось около 40 государств мира (в частности США и ряд государств ЕС) ни РФ ни Украина не являются участниками этих протоколов.
Таким образом, международно-правовая квалификация захвата буровых платформ ПАО «Черноморнефтегаз» как преступного акта в соответствии с нормами Протокола 1988 имеет практическую перспективу, но значение такой квалификации для мирового сообщества несколько ограничивается из-за наличия Протоколов 2005 г.
В ст. 446 УК Украины «Пиратство» определяется как использование с целью получения материального вознаграждения или иной личной выгоды вооруженного или невооруженного судна для захвата другого морского или речного судна, применение насилия, ограбления или иных враждебных действий в отношении экипажа или пассажиров такого судна. Такое определение пиратства имеет существенные отличия по сравнению с определением Конвенции 1982 г., прежде всего через расширенное понимание национальным законодателем средства совершения пиратства (ведь любое вооруженное или невооруженное судно может быть государственным или вообще принадлежать к военно-морским силам, как отмечает ч. 2 ст. 13 Кодекса торгового мореплавания (КТМ) Украины), из-за возможности расширенного толкования места совершения нападения (нет признака совершения нападения в открытом море или вне юрисдикции государств) и объекта нападения (определение морского судна по ст. 15 КТМ позволяет включить в него несамоходные буровые платформы).
Такое расширенное толкование пиратства в ст. 446 УК Украины на международно-правовому ровне может быть объяснено необходимостью выполнения Украиной как требований Конвенции 1982 г., так и норм Конвенции 1988 г. и Протокола 1988 г. Это объяснение имеет высокую степень достоверности из-за отсутствия отражения в других нормах УК Украины действий, которые наше государство признало преступными, присоединяясь к Протоколу 1988г. Стоит добавить, что в ст. 227 УК РФ «Пиратство» осуществлено более существенное расширение квалификации акта пиратства, как по сравнению с нормами Конвенции 1982 г, таки в отношении ст. 446 УК РФ. По этой норме в юрисдикции РФ пиратством является любое нападение на морское или речное судно, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения. Такая квалификация исключает возможные упреки РФ о несоответствии действий по расследованию преступлений по ст. 446 УК Конвенции 1982 г.
Таким образом национальная уголовная квалификация захвата буровых платформ ПАО «Черноморнефтегаз» как пиратства по ст. 446 УК Украины (в измерении преступного акта в соответствии с нормами Протокола 1988 г.) имеет практическую перспективу, но значение такой квалификации для мирового сообщества несколько ограничивается из-за наличия Протоколов 2005 г.; такая квалификация ограничивает возможности в использовании для противодействия пиратству силовых и международно-правовых средств, предусмотренных Конвенцией 1982 г.
